Дикцией. Большинство из них не широко раскрывает рот, родители многих из них сэкономили на логопедах, поэтому для моих ушей они говорят неразборчиво. Студенты просто тяжело, а школьники вообще бурчат утробными сочетаниями согласных и при этом отлично друг друга понимают. В этом и разность поколений – в самой организации речи.
Для иллюстрации обратимся к средоточению ценностей поколения – к поп-музыке. И русский реп, и новая волна поп-музыки для юных отличает собственная неведомая ранее интонация, которая на самом деле представляет собой неведомую ранее дикцию. Мне трудно у этих артистов разобрать слова, у моих юных коллег такой проблемы вообще нет. Хотя, насчет «неведомой ранее» я грешу против истины: в 1950-1960-х многие исполнители блюза и рок-н-ролла намеренно теряли понимаемую артикуляцию слов для воссоздания мистической рок-ауры. Тут приём повторяется – невнятность становится генеративным языком, акцентом поколения. Чтобы быть понятыми своей публикой молодой поп-артист подражает своей ленивой на движения губ аудитории и, как результат, транслирует эту манеру дальше. И далее каша во рту становится частью образа жизни.
Причем, всё дело только в мышлении – мои опыты показывают, что всего один семестр занятия сценической речью меняет качество артикуляции, хотя бы на тот период, когда я нахожусь рядом. А уж как они говорят, когда мене рядом нет, мене абсолютно безразлично. Пусть хоть «гы-гы мы-мы» используют. Если, конечно, вы понимаете, о чем я.
